Российским гражданским самолетам хотят присвоить новые названия, чтобы избавиться от нынешнего «зоопарка». «Ребрендинг заключается в том, чтобы правильно сформировать это целевое рыночное позиционирование структуры, которая будет заниматься созданием, производством и продажей гражданских самолетов,» — сказал глава Объединенной Авиастроительной Корпорации Юрий Слюсарь. Проще говоря, ближнемагистральный самолет будет условно называться «Добролёт-100», а не «Сухой Суперджет 100», среднемагистральный — «Добролёт-300», а не «МС-21», дальнемагистральный — «Добролёт-500», а не «Ил-96». «Добролёт» — условное название, на самом деле выберут что-то более краткое, ёмкое и, главное, однозначно транслитерируемое на большинство других языков мира, чтобы не получился «Доброльйот». Подойдет и аббревиатура, только, конечно, не ОАК, чтобы не было ассоциаций с деревом (Oak на английском означает «Дуб»). Почему так:

Российские традиции нейминга самолетов отличаются от мировых. Это связано с самой структурой авиапрома в советские времена. Если на Западе каждая частная компания, как правило, берет на себя полный цикл: от разработки до финальной сборки (конечно, с заказом компонентов у смежников), то в СССР конструкторские бюро были сами по себе, а авиазаводы — сами по себе, первые готовили документацию, вторые занимались производством. Самолеты называли по фамилии главного конструктора, добавляя числовые индексы как бог на душу положит: не было единой системы обозначений, как в автопроме, благодаря которой мы понимаем, что ВАЗ-1118 — маленький легковой автомобиль, а ЛиАЗ-6213 — большой автобус-гармошка.

И если в советские времена такой подход был уместен (самолеты Ту проектировались под руководством лично Туполева, Ил — лично Ильюшина, Ан — лично Антонова и Як — лично Яковлева, а основным рынком был внутренний да соцстраны), то сейчас Павел Осипович Сухой никакого отношения к разработке «Суперджета» не имеет, а ОАК контролирует и разработку, и производство, объединяя разные КБ и заводы. Уильям Боинг, впрочем, тоже не разрабатывал 737 MAX, но тут уже стоит обратить внимание на традиции происвоения названий в разных культурах. На Западе бренд в виде фамилии основателя — вполне привычная и естественная ситуация: от чипсов Lay’s до компьютеров Dell и автомобилей Opel или Ford. У нас же традиционно в ходу географические названия или общеупотребительные слова: если автомобиль, то «Жигули» или «Волга», если велосипед, то «Кама» или «Орлёнок», если телевизор, то какой-нибудь «Витязь» или «Радуга». Причем для экспорта придумывали другой бренд: именно так «Москвич» превратился в Elite, а «Жигули» стали Lada.

Если же пытаться копировать западные традиции, то получается смешно и нелепо, как какой-нибудь Тинькофф. Поэтому, скорее всего, выберут какой-нибудь «Irkut» (это название уже присвоено МС-21) или придумают что-то подобное.
Иностранные корпорации тоже переименовывают самолёты: так, например, McDonnell-Douglas превратился в Boeing 717, а самолет Bombardier стал Airbus A220.